ТН1ГИ
(18.01.06 – 17.56)
У микрофона Винер Ахмадулин.
В сегодняшней передаче мы рассмотрим ситуацию, сложившуюся вокруг ядерной программы Ирана через призму интересов и влияния транснациональных корпораций в мире. В гостях передачи политолог, профессор Дипломатической академии Министерства иностранных дел РФ, автор серии книг по вопросам информационных войн Игорь Николаевич Панарин.
Наши слушатели, отслеживающие политические дебаты на волне , наверно помнят, что мы уже беседовали о ситуации, сложившейся вокруг ядерной программы Ирана, а также в отдельности обсуждали роль и влияние транснациональных корпораций в нынешних военно-политических и экономических процессах на мировой арене. Однако сегодня мы хотели бы разъяснить, насколько транснациональные компании, чей след можно заметить во всех крупных и важных событиях мирового масштаба как военно-политического, так и экономического характера, влияют на ситуацию вокруг иранского вопроса.
Точнее, поговорим о том, какие цели они преследуют и насколько позиция США и Запада в целом подчинена интересам транснациональных корпораций. Если можно так сказать, последний год никак не снижается накал вокруг ядерной программы Ирана, идет много дискуссий на международном и на двустороннем уровнях. Вчера была встреча, как ее назвали , то есть члены Совета Безопасности плюс Германия, которые беседовали о дальнейших действиях этих стран по поводу ядерной программы Ирана. Каков ваш комментарий на этот счет, Игорь Николаевич? С какого ракурса обсуждается эта программа Ирана?
Панарин: Я бы еще добавил, что вчера состоялась очень важная встреча в Москве президента России и канцлера Германии Ангелы Меркель, на которой также обсуждалась эта проблема, и с моей точки зрения, учитывалось то, что Меркель перед этим была в Вашингтоне, и также это было предметом рассмотрения. Мне кажется, что одновременное проведение этих двух мероприятий в определенной степени символично. Я бы хотел подчеркнуть, что вчера президент Путин, как вы знаете, еще раз выступил на пресс-конференции с заявлением о том, что Россия должна действовать аккуратно, и советует всем остальным странам действовать в этой ситуации аккуратно, чтобы не допускать эскалации напряженности. Договоренности о совместном российско-иранском решении вопроса с топливом, в принципе, могут быть достигнуты, и, на мой взгляд, это как раз наиболее оптимальный момент. Европа и Россия, безусловно, не заинтересованы в дестабилизации обстановки вокруг Ирана. Соединенные Штаты Америки очевидно раскручивают схему эскалации сначала информационной напряженности, которая, как правило, ведет затем уже к военным действиям. То есть они пытаются раскрутить эту ситуацию, как вокруг мифических программ химического оружия Ирака, за которой последовала военная оккупация этой страны, соседней с Ираном. Поэтому в данном контексте очень важно понимать, что Россия, Китай и Европейский Союз не заинтересованы в дестабилизации. Но нужно учитывать, конечно, что есть Великобритания, которая является ближайшим союзником Соединенных Штатов и вопрос ее проведения самостоятельной политики очень сложен, и по сути, как правило, Британия идет в фарватере американской политики. Поэтому, безусловно, важен также в ближайшее время визит в Москву министра иностранных дел Франции, который четко сформирует особую позицию Франции, Германии и Китая, которая в целом заключается в том, чтобы не допустить эскалации напряженности.
В свою очередь, мне кажется, внешнеполитическое руководство Ирана должно более гибко действовать, гибко в объяснении своей позиции. Вчера по программе ОРТ показали блестящий пример двуличия американской телекомпании Си-Эн-Эн, когда слова президента Ирана о том, что Иран имеет право разрабатывать мирные программы атома, были переведены не просто с искажением, а с грубой дезинформацией, потому что с лова и , они принципиально разные. То есть речь идет о сознательном нагнетании. Я бы даже сказал, что это не американская позиция, потому что телекомпания Си-Эн-Эн: Моя концепция такова: новая Британская империя, транснациональный капитал, который владеет транснациональными СМИ, и они заинтересованы в войне, потому что очевидно, если посмотреть последние события, доллар стремительно теряет свои позиции, и для того, чтобы создать дестабилизацию, нужна, видимо, такая война, которая может в определенной степени улучшить финансовое положение доллара.
Ахмадулин: Тогда мы можем говорить о том, что некоторые государства используют эти транснациональные корпорации или эти транснациональные корпорации используют какие-то государства, как США?
Панарин: Вот уже вчера на российском сайте напечатана блестящая статья из Тегерана о том, что транснациональные корпорации пытаются приватизировать Европейский Центральный Банк, ввести * и, в общем-то, дестабилизировать ситуацию в мире. То есть как раз в ситуации с Ираном наиболее ясно прослеживается со вчерашним случаем Си-Эн-Эн, а Си-Эн-Эн как раз принадлежит уже не американскому государству, это очевидно, а принадлежит транснациональным корпорациям. Очевидно, заинтересованность этих транснациональных сил в войне, потому что это не случайное искажение текста, ошибка при переводе, это сознательное провоцирование войны, причем грубыми методами, подставой и провокацией в стиле 1939 года, когда развязали Вторую мировую войну. Поэтому, конечно, только уже с помощью информационных методов. Таким образом, опасность ситуации в том, что на такие информационные провокации нужно быстро, оперативно реагировать и доводить до сведения мирового сообщества всю опасность этой ситуации, потому что мир, лично я уверен, – Россия, Китай, Германия, Индия – не заинтересован ни в какой войне и необходимо приходить к консенсусу, достигать определенные какие-то компромиссные решения, но полностью исключить какой-либо военный сценарий.
Ахмадулин: Кто кому служит: транснациональные корпорации государствам или государства транснациональным корпорациям?
Панарин: С моей точки зрения, в последние годы сложилась уникальная ситуация, когда внутри Соединенных Штатов Америки сформировались мощные транснациональные силы, которые, по сути, уже определяют внешнюю политику США. Я бы сравнил сегодня Соединенные Штаты Америки с Советской Россией начала 20-х годов. Был такой, если помните, Лев Троцкий. Концепция Троцкого заключалась в том, чтобы использовать Россию как . Фактически, Советская Россия тогда как государство должна была исчезнуть, но зато должны были победить идеи экспорта революции по Троцкому. И сейчас среди высшего слоя американской политической элиты победили идеи Троцкого, только они овладели не американским государством, они овладели транснациональными корпорациями, которые в основном базируются в Соединенных Штатах Америки и Великобритании, и которые пытаются использовать Соединенные Штаты и Великобританию, как , только уже революции не социалистической, а транснационально-либеральной. В данном случае, как я знаю, внутри Соединенных Штатов Америки есть противники такой позиции, и внутри Великобритании. И в этом аспекте Иран должен различать в определенной степени силы внутри США и внутри Британии, которые неоднородны, и должен оперировать к здравомыслящим силам, которые заинтересованы в укреплении стабильности американского государства и Британии как государства. Если бы иранскому руководству удалось найти выходы на здравомыслящие силы в Соединенных Штатах Америки и в Британии, я думаю, что этот кризис мог бы быть решен действительно без каких-либо серьезных последствий для мира, и уж тем более без войны.
Ахмадулин: Игорь Николаевич, как вы думаете, в чем заключается интерес транснациональных сил, о которых вы упомянули, в эскалации ситуации вокруг ядерной программы Ирана?
Панарин: Я думаю, что ядерная программа – лишь повод для эскалации. Очевидно, что модель, которая предлагается транснациональными силами, так же как поводом было явно мифическое химическое оружие у Саддама Хусейна. Спустя два года после оккупации Ирака, даже уже американское государство признало, что никакого повода для военной агрессии не было. Но на выходе мы имеем, что на территории Ирака, по сути, создан очаг терроризма. Практически каждый день там гремят взрывы, погибают десятки, порой сотни людей. С моей точки зрения, основная цель – это как раз создание такой нестабильности.
Также мы посмотрим, что после вторжения в Афганистан, которое, с моей точки зрения, так же осуществлено не Соединенными Штатами, а по замыслу транснациональных корпораций, производство наркотиков там увеличилось в десятки раз за четыре года, то есть, тем самым, можно сделать вывод, что основная задача – создание именно очагов нестабильности. Для чего? Для того чтобы спасти доллар, потому что, когда существует военная нестабильность, общая нестабильность, то происходят скачки в мировой валютной системе, и тем самым здесь две схемы развития мира. Или стабильное устойчивое развитие на базе развития экономики, или вторая схема – создание нестабильности для того, чтобы отдельные группы людей наживались, причем не на производстве, а как раз на экспорте нестабильности. И вот эта вот опасность для всего мира, и в данном случае, Иран – это как новая точка экспорта дестабилизации. Тем самым они пытаются создать дугу – Афганистан – Иран – Ирак, такую уже мощную цепочку глобальной нестабильности, чтобы уже через эту дугу дестабилизировать ситуацию во всей Азии. Опасность-то в чем? Может, вы помните, что с марта Азиатский банк принял решение о создании азиатской валюты . Я думаю, что основная цель готовящейся войны против Ирана – это не допустить введение азиатской валюты , которая резко ослабляет позиции доллара в Азиатско-тихоокеанском регионе. И вот это надо показывать прежде всего, иранскому руководству, что суть не только во внутриполитических и внутриэкономических проблемах Ирана, но и в более глобальном контексте.
Ахмадулин: Вернемся в область того, что происходит на официальном уровне. Вы упомянули о последней встрече между Меркель и Путиным и о готовящемся визите министра иностранных дел Франции в Россию. Как вы думаете, здесь идет процесс согласования позиций или процесс убеждения России для того, чтобы принять западный вариант США для переноса ядерного досье Ирана в СБ ООН?
Панарин: Я думаю, что это был план транснациональных сил, но мне кажется, что он не удается, потому что вчерашняя встреча господина Путина и госпожи Меркель прошла просто выше всех ожидаемых оценок экспертов, очень позитивно. Причем, принципиальная разница, если в Вашингтоне госпожа Меркель резко критиковала позиции США, допустим, по Ираку, по базе различных секретных организаций ЦРУ, тюрем на территории Европы и требовала ликвидации тюрьмы на американской военной базе Гуантанамо. Эксперты, прежде всего, американские говорили о том, что в ходе визита в Москву госпожа Меркель будет требовать от нашего президента каких-то непонятных ответов на внутриполитические вопросы. К счастью, я очень рад, что ничего подобного не произошло, в том числе, и по иранской проблеме. Я надеюсь, что визит французского министра позволит вычленить четкие позиции России, Германии и Франции, которые, с моей точки зрения, отличаются. И согласование этой позиции с Китаем, мне кажется, дало бы определенный перевес на международной арене и показало бы небезрассудность определенных акций, которые проводят транснациональные корпорации через руководство Соединенных Штатов.
Ахмадулин: Игорь Николаевич, у меня к вам последний вопрос в связи с той самой информационной атакой, которая сейчас ведется против Ирана. Об этом, если можно, немного подробнее.
Панарин: Информационная атака, очевидно, я бы сказал, первое, можно констатировать, что идет шаблонно. Второе, что алгоритм этих действий практически идентичен алгоритму подготовки военного нападения на Ирак. Только вместо химического оружия Хусейна используется ядерная программа Ирана. Третье, практически в этой атаке участвуют те же силы, которые организовывали войну против Ирака – это, прежде всего, Госдепартамент США, Центральное Разведывательное Управление. Четвертое, в ходе вот этой информационной атаки эффективно используются глобальные СМИ, которые находятся под контролем транснациональных сил. Пятое, для того, чтобы отразить эту информационную контратаку, то я бы посоветовал иранским коллегам внимательно изучить опыт действий президента Каримова в ходе андижанских событий. Та система действий по блокированию негативных информационных потоков из зоны конфликта, одновременно потом доведение своей информации, оказалась очень эффективной. Транснациональные силы, которые хотели дестабилизировать ситуацию, не ожидали отпора. Поэтому я бы предложил проводить такие контратаки. Какого рода контратаки могут быть? Это, допустим, проведение пресс-конференций высокопоставленных иранских представителей в Москве, в Берлине и в Париже. Это могут быть не обязательно сотрудники госучреждений, это могут быть иранские политологи. Последнее направление, я уже сказал, встреча экспертов в самом Тегеране, которая могла бы широко транслироваться. Затем более активное привлечение соседних государств, находящихся рядом, я имею в виду Индию, Россию, Китай обязательно, их СМИ, большее доведение до них информации. Я бы посоветовал также обратиться в созданное в декабре Восточноазиатское сообщество. Оно объединило крупнейшие страны Азиатского региона. Обратиться к ним, что все планы по укреплению экономического сотрудничества в рамках этой ассоциации, содружества могут быть не реализованы в случае, если развернется война. То есть, что это угрожает стабильности поставок энергоресурсов в регион, и вообще может привести к глобальным экологическим последствиям. Можно вспомнить и проблемы урагана , который вызван как раз тоже определенными: Есть предположение, что формирование этих самых циклонов вызывается как раз бомбардировками, которые осуществлялись на территории Ирака. Также есть предположение, что цунами – это следствие изменений в атмосфере, но вызванных бомбардировками. Экологическую проблему поднять, ведь в ходе бомбардировок не только гибнут люди, но и нарушается атмосфера, что в свою очередь приводит к колоссальным потрясениям для всей планеты, в том числе, в других регионах мира, которые не находятся в зоне конфликта, ведь наш мир очень взаимосвязан. Вот на эти аспекты я бы обратил внимание и хотел бы, чтобы они использовались, учитывались для того, чтобы не допустить войны.